На сайте ТАСС опубликовано интервью с директором по науке Космического кластера «Сколково» Н. Михайловым "Николай Михайлов: "Мы пришли к совершенно другому, коммерческому подходу к космосу". Полностью с материалом можно ознакомиться по ссылке.

— С каким планом действий Вы пришли в космический Кластер?

— Вы же понимаете, что если у человека в руках молоток, все проблемы кажутся ему гвоздями. Я всю жизнь трудился в области спутниковой навигации. Ее я и намерен развивать в первую очередь. Или, если посмотреть на это шире, развивать сервисы, основанные на космических технологиях. По нашей классификации это называется «Космос – Земле». Спутниковая связь или, скажем, использование дистанционного зондирования Земли: к примеру, у нас есть проект предсказания пожаров по снимкам с орбиты.

Мы изначально обговаривали с руководством «Сколково», что развитие сервисных компаний станет одной из моих центральных тем. В России этот рынок только создается. У нас нет иного пути, кроме развития собственных технологий и продажи на внутреннем рынке собственного конкурентоспособного продукта – на основе ГЛОНАСС, GPS, Galileo, BeiDou или всех их вместе взятых. Мы должны это сделать.

— С чего начать?

— Нужно использовать возможности нашей инженерной школы. У нас есть специалисты, которые в этой сфере могут делать практически все, но, прежде всего, надо заняться ядром аппаратуры потребителя – навигационными чипсетами. Чипсет (набор микросхем) – основа всего: он принимает сигнал, обрабатывает и выдает координаты. Дальше на его основании могут строиться приложения для мобильных телефонов, законченные терминалы, комплексированные со связью, чтобы ваши координаты передавались в случае аварии или другого происшествия операторам службы спасения. Но первый шаг – это собственное ядро, т.е. чипсет. Если ядро у нас будет, мы обеспечим тот рынок, о котором я говорю.

Нам нужно много интересных конкурирующих между собой стартапов. Даже в условиях советской экономики КБ Королева конкурировало с КБ Челомея и Янгеля, только тогда это называлось социалистическим соревнованием. Знаете теорию бульона? Когда есть ученые, инженеры, и фундаментальные, и прикладные исследования, и все это вместе варится, в таком бульоне обязательно вырастет что-то хорошее. Может быть, половина разработок ни к чему не приведет, но они послужат основой для других хороших проектов, чей успех компенсирует неудачи.
И вот, чтобы «сварить» такой «бульон», мы сейчас по решению межведомственной рабочей группы по развитию и использованию ГЛОНАСС создаем в «Сколково» Технопарк «ГЛОНАСС». Идея в том, чтобы физически посадить в одно место людей, которые работают на разных участках технологической цепочки: тех, кто делает чипсеты, приложения и конечные устройства. Предоставить им нужную аппаратуру – чрезвычайно дорогостоящую, между прочим, которой они смогут пользоваться. Предоставить возможность использовать антенны на крышах. Сделать космический инкубатор внутри «Сколково». Помочь стартаперам преодолеть «долину смерти», дорастить свою идею до момента, когда ее можно будет предложить инвесторам.

— Зачем нужен ГЛОНАСС, если успешно функционирует система GPS, к которой все привыкли?

— Мы давно перестали рассматривать ГЛОНАСС как альтернативу GPS. Такая позиция была во время холодной войны, когда строились обе системы. Сейчас речь идет не о противостоянии, а о дополнении. Мультисистемные технологии позволяют добиться непрерывного сигнала, предлагают запасной вариант на случай технических или иных сбоев. Кроме того, они отличаются большей точностью позиционирования по сравнению с односистемными: в идеале – до дециметров. Спрос на такие технологии назрел.

Что касается финансирования – GPS, например, многократно окупил огромные государственные вложения, хотя уже 30 лет распространяет спутниковый сигнал бесплатно. Спрашивается: каким образом? За счет того, что GPS создал с нуля отдельный рынок. Кто-то производит микросхемы, кто-то – приемники на основе этих микросхем, кто-то модули, еще кто-то использует эти модули в навигаторах, в конечной аппаратуре пользователя. И все участники этой цепочки платят в бюджет налоги. Я уж не говорю о «побочных эффектах» в виде общего технического прогресса или создания рабочих мест.

— Есть устойчивое выражение: космические деньги, в смысле огромные. Предполагаю, что стартапам космического кластера сложнее искать инвесторов, чем их соседям по «Сколково».

— Зависит от проекта. Если мы говорим о создании тяжелой ракеты типа «Ангара», конечно, инвестиции несопоставимы. Но если речь идет о небольших, сверхлегких космических аппаратах, затраты существенно меньше. А в случае сервисов, основанных на навигации, связи или космоснимках, расходы исчисляются миллионами или десятками миллионов рублей. Это вовсе не безумные деньги.

Я сам, надеюсь, доказал своим примером, что частная наука возможна. В конце 90-х – начале 2000-х моя группа по заказу немецкой компании сделала один из первых в мире навигационных приемников космического базирования, который до сих пор является самым покупаемым приемником такого типа. В начале 2000-х моя компания «СофтНав» разработала технологию спутниковой навигации для мобильных телефонов, которую мы в 2005 году лицензировали тайваньской компании MStar Semiconductor, и в 2010 нашим чипсетам принадлежало 50% китайского рынка. При том что на все эти проекты не потрачено ни копейки бюджетных денег, они послужили основой нескольких кандидатских диссертаций и докторской.

Но это сервисы. А у нас в кластере есть, например, «Даурия Аэроспейс» и «Линн Индастриал», которые строят частные ракеты, продают и запускают спутники собственного производства – это колоссальный шаг! У нас есть Павел Пушкин и его компания «Космокурс», которая планирует стать космическим турагентством. Они нашли инвестора и намерены через пять лет запустить проект. Вообще, когда я пришел в Кластер, меня порадовало, что у нас, оказывается, сохранилась романтика космоса, и многие инженеры и бизнесмены ею заражены.

Но одновременно мы пришли к совершенно другому, коммерческому подходу к космосу. Когда Сергей Павлович Королев запускал свои ракеты, слова «коммерциализация» не было у него в лексиконе. Он был гений, но он не думал, наверное, о минимизации стоимости килограмма полезной нагрузки, доставленной в космос. А сейчас люди смотрят на космос как на средство зарабатывания денег и, исходя из этого, ставят свои инженерные научные задачи. И с этим мы связываем коммерциализацию в среднесрочной перспективе.